Дети, начавшие говорить, не просто повторяют вслед за взрослыми слова. -Сегодня какой день? -Вторник. -А вчера был? -Понедельник. -А завтра будет? -Среда. -А почему среда? Надо говорить — средник. Понедельник, вторник, средник.

Заметим: ребенок ищет законы, по которым строится наша речь. Речь его чаще всего основана на аналогии и контрасте.

Трехлетний Федя, наблюдая из окна поезда унылый степной пейзаж, услышал бабушкино выражение: «Как уныла эта Голодная степь». А на утро проснувшись, увидел за окном цветущие сады и воскликнул радостно: «Смотри, бабушка, степь уже накормленная». Это типичный ход мысли. Довольно часто малыши стремятся выразить мысль через антоним - найти наименование, противоположное уже известному. Двухлетний Дима, услышав реплику взрослых: «Бабушка старенькая», - включается в разговор со своим утверждением: «А мама новенькая». В его речевой памяти уже есть антонимический ряд «старый - новый», но пока еще не вступили в антонимические отношения «старый - молодой».

И задача взрослых - постепенно донести до сознания малыша, что слова в языке, будучи многозначными, соотносятся своими различными значениями с разными антонимами. Так, у прилагательного «легкий» не может быть одного антонима, потому что оно служит не только для обозначения веса (легкий портфель - тяжелый), но и силы (легкий ветер - сильный) и многих других значений: легкий сон - глубокий; легкий вопрос - трудный; легкая походка - тяжелая, грузная и т.д. Расширять запас слов, вводить в обиход новые понятия - значит помогать малышу осваивать языковое богатство.

Стремительно развивающийся интеллект ребенка подсказывает: можно назвать предмет по его основному признаку. Так возникает «мокрее» ( от слова мокрый) взамен непонятного, чужого слова «компресс»; колоток (а не молоток) - от уже известного глагола «колотить». Много подобных интересных примеров есть в книге « От двух до пяти» К.И. Чуковского, который любил подслушивать милые детские диалоги, восхищался свежими образами и необычными конструкциями, радовался каждому ему новому ребячьему слову. Думается, и каждому из нас не грех прислушаться к детской речи. Она возвращает нас к принципам «сотворения» языка и одновременно помогает вновь открыть неисчерпаемость языковой выразительности.

Детская этимология (понимание того, как слово образовалось, произошло), как и народная часто ошибочна и наивна, но вместе с тем чиста и прекрасна. Чистоту эту мы ощущаем не только в открытости, искренности выражения мысли и чувства, но и в строгом соблюдении основных правил русской грамматики. С самых ранних лет дети понимают значение суффиксов, приставок, утверждая своим словотворчеством их важную словообразующую роль. Слова образуются по типичным словообразовательным моделям. Так появилась «чисточка» (зубная щетка), «стирочка (ластик), так возникла «кусастая собака» (по типу: глазастая), так с помощью суффикса ИК образовались от глагола «кусать» «кусарики» вместо «сухарики»; и если можно что-то «посолить», то почему нельзя «попесочить».

В истории развития языка много фактов, которые сродни детскому слотворчеству: новые слова изобретаются не только тогда, когда для выражения мысли недостает старых, но и в стремлении быть точным, не только выразить мысль, но и чувство. Именно поэтому словарь наш всегда обогащался и уточнялся с помощью суффиксов и приставок.

Работушка, кручинушка, погодушка - в этих словах и чувство глубокое и увеличение, расширение объема самого понятия: это не просто работа, кручина, погода. В сокровищнице народной речи находят поэты выразительные формы.

Забушуй же, непогодушка,

Разгуляйся, Волга-матушка!

Ты возьми мою кручинушку, Размечи волной по бережку

(А. Кольцов «Стенька Разин»)

Познавая окружающую действительность и усваивая язык, ребенок подражает, сомневается, творит.... И только пережив эти первые этапы - подражания, сомнения, творчества, - дети овладевают нормой, говорят, а потом и пишут правильно. От того, насколько вовремя, умело и тактично мы, взрослые, передадим наше языковое наследие, зависит будущая речевая культура нашего общества. Движимые любовью, мы восхищаемся словотворчеством малышей. Эти чувства наши понятны.

Они побуждают нас «играть» с малышами в речевые неправильности. Этот этап нужен, он позволяет ребенку освоить богатство языка, его возможности. Но постоянно поддерживая в мальчике или девочке творческое восприятие мира, мы в тоже время должны всегда ненавязчиво и убедительно поправить их, объяснив, например, почему нужно говорить «сухарики», а не «кусарики», и как это слово связано с другими словами в языке. И чем больше слов-родственников отыщет малыш в кладовой языка, тем шире кругозор. Если к тому же мы вместе с детьми и сами не утратим требовательного и творческого отношения к слову, наша культура будет приумножаться.